Fantasia
Tu parli; e, de la voce a la molle aura
lenta cedendo, si abbandona l’anima
del tuo parlar su l’onde carezzevoli,
e a strane plaghe naviga.
Naviga in un tepor di sole occiduo
ridente a le cerulee solitudini:
tra cielo e mar candidi augelli volano,
isole verdi passano,
e i templi su le cime ardui lampeggiano
di candor pario ne l’occaso roseo,
ed i cipressi de la riva fremono,
e i mirti densi odorano.
Erra lungi l’odor su le salse aure
e si mesce al cantar lento de’ nauti,
mentre una nave in vista al porto ammàina
le rosse vele placide.
Veggo fanciulle scender da l’acropoli
in ordin lungo; ed han bei pepli candidi,
serti hanno al capo, in man rami di lauro,
tendon le braccia e cantano.
Piantata l’asta in su l’arena patria,
a terra salta un uom ne l’armi splendido:
è forse Alceo da le battaglie reduce
a le vergini lesbie?
Giosuè Carducci (1835-1907)
Фантазия
Ты говоришь — и вслед за нежным голосом,
за дуновеньем уст твоих душа моя
плывет по струям слов твоих ласкающих
в пределы чужедальние.
Плывет в лучах светила заходящего,
безлюдью улыбается лазурному,
на белоснежных птиц порой любуется,
на острова зеленые.
Блистают храмы на высотах выспренних
паросской белизною в свете розовом,
трепещут кипарисы, миртов заросли
струят благоухание.
В морском соленом разливаясь воздухе,
оно слилось с напевом корабельщиков, —
там, вижу, судно к пристани причалило
под парусами алыми.
И девушек мне видно, что с Акрополя
чредою сходят: белоснежны пеплосы,
цветы чело венчают, руки с лаврами
простерты к небу, хор звучит.
А вот, копье в родимый водрузив песок,
на берег воин соскочил блистательный,
то не Алкей ли, с брани возвратившийся
к прекрасным девам Лесбоса?
Джозуэ Кардуччи
Перевод С. Шервинского
