Le fantôme
C’était tremblant, c’était troublant,
C’était vêtu d’un drap tout blanc,
Ça présentait tous les symptômes,
Tous les dehors de la vision,
Les faux airs de l’apparition,
En un mot, c’était un fantôme!
A sa manière d’avancer,
A sa façon de balancer
Les hanches quelque peu convexes,
Je compris que j’avais affaire
A quelqu’un du genre que je préfère:
A un fantôme du beau sexe.
«Je suis un petit poucet perdu,
Me dit-elle, d’une voix morfondue,
Un pauvre fantôme en déroute.
Plus de trace des feux follets,
Plus de trace des osselets
Dont j’avais jalonné ma route!»
«Des poètes sans inspiration
Auront pris — quelle aberration!
— Mes feux follets pour des étoiles.
De pauvres chiens de commissaire
Auront croqué — quelle misère!
— Mes osselets bien garnis de mœlle.»
«A l’heure où le coq chantera,
J’aurai bonne mine avec mon drap
Hein de faux plis et de coutures!
Et dans ce siècle profane où
Les gens ne croient plus guère à nous,
On va crier à l’imposture.»
Moi, qu’un chat perdu fait pleurer,
Pensez si j’eus le cœur serré
Devant l’embarras du fantôme.
«Venez, dis-je en prenant sa main,
Que je vous montre le chemin,
Que je vous reconduise at home»
L’histoire finirait ici,
Mais la brise, et je l’en remercie,
Troussa le drap de ma cavalière…
Dame, il manquait quelques osselets,
Mais le reste, loin d’être laid,
Était d’une grâce singulière.
Mon Cupidon, qui avait la
Flèche facile en ce temps-là,
Fit mouche et, le feu sur les tempes,
Je conviai, sournoisement,
La belle à venir un moment
Voir mes icônes, mes estampes…
«Mon cher, dit-elle, vous êtes fou!
J’ai deux mille ans de plus que vous…»
— Le temps, madame, que nous importe!
— Mettant le fantôme sous mon bras,
Bien enveloppé dans son drap,
Vers mes pénates je l’emporte!
Eh bien, messieurs, qu’on se le dise:
Ces belles dames de jadis
Sont de satanées polissonnes,
Plus expertes dans le déduit
Que certaines dames d’aujourd’hui,
Et je ne veux nommer personne!
Au petit jour on m’a réveillé,
On secouait mon oreiller
Avec une fougue pleine de promesses.
Mais, foin des délices de Capoue!
C’était mon père criant: «Debout!
Vains dieux, tu vas manquer la messe!»
Georges Brassens (1921-1981)
Призрак
Чуть-чуть туда, чуть-чуть сюда,
То отступало без следа,
То приближалось на мгновенье,
В одежде, белой как туман, —
Мог догадаться и профан,
Что это было привиденье.
Слегка угадывалась грудь,
И бёдра выступали чуть —
Я сразу понял: добрый признак.
Услужливый отметил глаз,
Что повезло на этот раз,
Что пола слабого был призрак.
«Овечка я заблудшая,
Куда идти, не знаю я, —
Она призналась мне угрюмо, —
Нет ни блуждающих огней,
Нет и разбросанных костей:
Томит одна — о доме — дума.
Мои бродячие огни
Влекут поэтов, их они
Рвут без стесненья друг у друга.
С дороги косточки унёс
Наверняка жандармский пёс:
У них с кормёжкою так туго.
Чуть в третий раз петух споёт —
Меня приём несладкий ждёт
В моём теперешнем убранстве.
Кто верит в нас? Того гляди
Разоблачений всяких жди
Да обвинений в самозванстве».
Сам я из тех, кто слёзы льёт,
Узнав, что потерялся кот,
И потому без долгих пауз
Охотно вызвался помочь
И проводить, покуда ночь,
Её at home иль nach Haus.
Ночного ветра вдруг порыв —
Ему спасибо! — приоткрыл
Всё, что скрывало привиденье:
Недоставало кой-каких
Костей, но всё помимо них,
Достойно было восхищенья.
Амур мой в рвении своём
Тогда был лёгок на подъём —
И я, не отвергая штампы,
Не тратя на уловки сил,
К себе красотку пригласил
Взглянуть на редкие эстампы.
Она мне фыркнула в ответ:
«Две тыщи между нами лет.
Попробуй — разочти по датам!»
«О том — потом», — на то я ей,
Закутал в простыни скорей,
Подмышку — и к своим Пенатам.
И что б ни говорили там
Про этих бывших милых дам,
Пусть нынче все почти — секс-бомбы,
Пусть все в постели сатаной, —
Сейчас не знаю ни одной,
Кто потягаться с теми мог бы.
Лишь солнце вздумало вставать,
Тряхнуло вдруг мою кровать,
Да так, — будь мёртвым — всё же вскочишь.
Тут не до радости земной,
Отец склонился надо мной:
«Хорош! Продрыхнуть мессу хочешь!?»
Жорж Брассенс
Перевод Г. Тинякова
Призрак
Оно бродило в простыне
То приближаясь вдруг ко мне
То исчезая на мгновенье
Свеченье, блики в поздний час
Все подтверждало лишний раз
Что это было привиденье.
Хоть ночь была черным-черна
По очертаниям пятна
По нежным выпуклостям тела
Я понял, чувств приятных полн
Что предо мной прекрасный пол
Что с дамою имел я дело.
«Ах, бедный-бедный я фантом
Как я найду теперь свой дом,
— Заплакал призрак. — Все пропало!
Блуждаю, не видать ни зги
Где косточки, где огоньки?
Все, чем я путь свой отмечала
Поэт, что мог бы не писать
Спер огоньки мои, видать
Решив, что это блики славы
А косточки мои унес
Наверняка, жандармский пес
— Не забалуешь у легавых
Вот-вот петух заголосит
Какой иметь я буду вид
В моем теперешнем убранстве
Когда повсюду у живых
Нет веры даже в домовых
Жди обвинений в самозванстве»
Я сам расплакаться готов
При виде брошенных котов
А тут страдания фантома
Конечно, вызвался помочь
И предложил, покуда ночь
Бедняжку проводить до дома
Здесь мог бы песни быть финал
Но ветер ей подол задрал
И я увидел, встав поближе
Недоставало там костей
Но что до мягких мест, ей-ей
Все было — пальчики оближешь
В ту пору легок на стрелу
Был мой Амур, и я в пылу
Завел с фантомом шуры-муры
Стал звать красавицу зайти
К себе, мол, это по пути
Взглянуть на редкие гравюры
«Мой друг, здоровы ль вы вполне
Две тыщи лет почти что мне
Для вас я, вроде, старовата»
«Мадам, о возрасте потом»
Схватил подмышку я фантом
И побежал к своим пенатам
У этих женщин из баллад
К любви особый был талант
В них столько страсти сатанинской
Что многие — чего уж там
— Из ныне здравствующих дам
В моих глазах упали низко
К утру почувствовал я, как
Кровать раскачивает в такт
Моим горячим, сладким бредням,
Но понял я и загрустил
Это отец меня будил:
«Вставай! Опять проспишь обедню!»
Жорж Брассенс
Перевод А. Аванесова
