Сентябрь
Какие новости у вас в календаре?
А впрочем, мне до них какое дело?
И в январе живу, как в сентябре,
настойчиво и оголтело.
Сентябрь, не отводи твое крыло,
твое крыло оранжевого цвета.
Отсрочь твое последнее число
и подари мне промедленье это.
Повремени и не клонись ко сну.
Охваченный желанием даренья,
как и тогда, транжирь свою казну,
побалуй все растущие деревья.
Что делалось! Как напряглась трава,
чтоб зеленеть с такою полнотою,
и дерево, как медная труба,
сияло и играло над землею.
На палисадники, набитые битком,
все тратилась и тратилась природа,
и георгин показывал бутон,
и замирал, и ожидал прироста.
Испуганных художников толпа
на цвет земли смотрела воровато,
толпилась, вытирала пот со лба,
кричала, что она не виновата:
она не затевала кутерьму,
и эти краски красные пролиты
не ей — ив доказательство тому
казала свои бедные палитры.
Вы не виновны! На другой мотив
вы мажете холсты до одуренья.
По меньшей мере — здесь шалил Матис
и, как за кисти, брался за деревья.
Он виноват, но виноват давно!
Бывает слабость в старом человеке.
Но все это, что желто и красно,
что зелено — пусть здравствует вовеки
Как пачкались, как били по глазам,
как нарушались прежние расцветки.
И в этом упоении базар
все понижал на яблоки расценки.
1960
Белла Ахмадулина
Septembre
Quelles nouvelles du calendrier ?
Mais après tout, je ne m’en soucie guère :
en janvier comme en septembre, je vis
avec obstination et frénésie.
Septembre, n’écarte pas ton aile,
ton aile de couleur orange.
Recule ta dernière date,
fais-moi cadeau de ce retard.
Tarde, sans incliner au sommeil.
En proie à un désir d’offrande,
comme alors, dilapide ton trésor
pour combler les arbres en croissance.
Quel spectacle c’était ! Quelle tension
dans l’herbe pour verdoyer si pleinement,
et l’arbre telle une trompe de cuivre
étincelait, jouant au-dessus de la terre.
Pour les haies remplies à ras bord
la nature se dépensait sans compter,
le dahlia pointait son bouton
et se figeait, en attente d’éclore.
Une foule de peintres effarouchés
regardaient à la dérobée ces couleurs,
ils s’agglutinaient, s’épongeaient le front
et clamaient haut leur innocence :
ils n’étaient pour rien dans ce remue-ménage
et n’avaient pas versé de peinture pourpre,
et pour le démontrer ils exhibaient
leurs palettes indigentes.
Vous n’êtes pas fautifs ! et dans un autre style
vous barbouillez vos toiles jusqu’à pâmoison.
Ici, c’est pour le moins Matisse qui a sévi,
maniant les arbres comme des pinceaux.
Il est coupable, mais depuis si longtemps !
Les vieilles gens ont parfois des faiblesses.
Mais quant à tout ce qui est jaune, rouge
et vert : que cela demeure à jamais !
Les coloris anciens déteignaient partout,
frappaient les yeux, se mélangeant.
Et dans cet enchantement, sur les marchés
le prix des pommes descendait en flèche.
janvier 1960
Bella Akhmadoulina
Traduit du russe par Christine Zeytounian-Beloüs
