XXV
¡Oh hado ejecutivo en mis dolores,
cómo sentí tus leyes rigurosas!
Cortaste el árbol con manos dañosas,
y esparciste por tierra fruta y flores.
En poco espacio yacen los amores,
y toda la esperanza de mis cosas
tornados en cenizas desdeñosas,
y sordas a mis quejas y clamores.
Las lágrimas que en esta sepultura
se vierten hoy en día y se vertieron,
recibe, aunque sin fruto allá te sean,
hasta que aquella eterna noche oscura
me cierre aquestos ojos que te vieron,
dejándome con otros que te vean.
Garcilaso de la Vega (1503-1536)
XXV
Судьба моя, судья моей печали!
Тяжел твой гнет и тяжек приговор.
Под корень впился лезвием топор,
И рухнул ствол, и дол вокруг устлали
Плоды и лепестки, а в их обвале
Поrребена любовь, что до сих пор
Меня живила… Плачу, но укор
Услышан будет мой уже едва ли…
Ни мне, ни вам слезами не помочь.
И все же им отныне и вовеки
Струиться из моих горючих глаз,
Пока не хлынет в очи эта ночь
Без пробужденья; не смежит мне веки ,
Чтоб я прозрел и вечно видел вас.
Гарсиласо де ла Вега
Перевод С. Гончаренко
XXV
Злосчастный рок! Твой гнев неукротим,
палач любви, меня обрекший карам!
Погибло древо под твоим ударом,
его плоды развеяны, как дым.
Мечта и страсть – под камнем гробовым,
цветенье жизни – на погосте старом.
Все, что любил я с безрассудством, с жаром –
холодный прах, глухой к мольбам моим.
Те слезы, что я лью на холм могильный,
зачем тебе, ушедшей без возврата?
Но знай: я обречен рыдать, скорбя,
пока не затворит мне мрак всесильный
глаза, что видели тебя когда-то,
чтоб мог я вечно созерцать тебя.
Гарсиласо де ла Вега
Перевод Вл. Резниченко
