* * *
Пускай ты выпита другим,
Но мне осталось, мне осталось
Твоих волос стеклянный дым
И глаз осенняя усталость.
О, возраст осени! Он мне
Дороже юности и лета.
Ты стала нравиться вдвойне
Воображению поэта.
Я сердцем никогда не лгу
И потому на голос чванства
Бестрепетно сказать могу,
Что я прощаюсь с хулиганством.
Пора расстаться с озорной
И непокорною отвагой.
Уж сердце напилось иной,
Кровь отрезвляющею брагой.
И мне в окошко постучал
Сентябрь багряной веткой ивы,
Чтоб я готов был и встречал
Его приход неприхотливый.
Теперь со многим я мирюсь
Без принужденья, без утраты.
Иною кажется мне Русь,
Иными кладбища и хаты.
Прозрачно я смотрю вокруг
И вижу, там ли, здесь ли, где-то ль,
Что ты одна, сестра и друг,
Могла быть спутницей поэта.
Что я одной тебе бы мог,
Воспитываясь в постоянстве,
Пропеть о сумерках дорог
И уходящем хулиганстве.
1923
Сергей Есенин (1895-1825)
* * *
Altri ti hanno presa:
a me è rimasto il fumo di vetro
dei tuoi capelli, e dei tuoi occhi
la stanchezza autunnale.
Oh, la stagione dell’autunno! Mi è più cara
della primavera e dell’estate.
Per questo così fortemente sei piaciuta
alla fantasia di un poeta.
Io non mento col cuore:
da oggi a tutta voce
posso gridare di aver lasciato
la strada del teppismo.
E già viene il tempo degli addii
all’insolenza spregiudicata, indomabile:
il cuore ha bevuto una miscela
più forte dell’alcool.
E alla mia finestra bussa settembre
con un ramo rosso di salice
perché mi prepari all’incontro
tranquillamente, senza cerimonie.
Ora stringo alleanza con l’universo
e nulla ho perduto di me stesso.
Solo la Russia mi sembra un’altra,
diversi i cimiteri e i casolari.
Mi guardo intorno con occhi trasparenti
e in ogni luogo vedo te,
sorella, amica,
compagna ideale di un poeta.
Soltanto a te, rinnegando la mia natura
infedele, io posso cantare
nella penombra delle strade
il teppismo che se ne va.
Sergej Aleksandrovič Esenin
Traduzione di Curzia Ferrari
