Ride la gazza, nera sugli aranci
Forse è un segno vero della vita:
intorno a me fanciulli con leggeri
moti del capo danzano in un gioco
di cadenze e di voci lungo il prato
della chiesa. Pietà della sera, ombre
riaccese sopra l’erba così verde,
bellissime nel fuoco della luna !
Memoria vi concede breve sonno;
ora, destatevi. Ecco, scroscia il pozzo
o per la prima marea. Questa è l’ora:
non più mia, arsi, remoti simulacri.
E tu vento del sud forte di zagare,
spingi la luna dove nudi dormono
fanciulli, forza il puledro sui campi
umidi d’orme di cavallo, apri
il mare, alza le nuvole dagli alberi:
già l’airone s’avanza verso l’acqua
e fiuta lento il fango tra le spine,
ride la gazza, nera sugli aranci.
Salvatore Quasimodo (1901-1968) |
И сорока черная смеется
Вот он самый верный признак жизни:
окружающие меня ребята,
легкомысленно вскидывая головки,
подтанцовывая и напевая,
хороводятся на лугу церковном.
Милосердие вечернее; тени,
снова вспыхнувшие в траве зеленой,
так чудесны в лунном озареньи.
Память вам дарует краткий отдых,
просыпайтесь. В час прилива
просыпается вода на дне колодцев.
Это час не мне уже подвластный,
а иссохшим призракам. Ты, южный
ветер, пахнущий цветами померанца,
лунный диск гони туда, где дети
спят нагие, гони жеребенка
на поля еще сырые
от следов копыт, сними покровы
с моря и туман раздерни
над деревьями. А вот и цапля,
медленно приблизившись к болотцу,
внюхивается в ил меж тростниками,
и сорока черная смеется
между апельсиновых деревьев.
Сальваторе Квазимодо
Перевод Леонида Мартынова |
