Стихотворение Поля Верлена «Соловей» на французском языке и в шести переводах на русский язык.
Le Rossignol
Comme un vol criard d’oiseaux en émoi,
Tous mes souvenirs s’abattent sur moi,
S’abattent parmi le feuillage jaune
De mon coeur mirant son tronc plié d’aune
Au tain violet de l’eau des Regrets,
Qui mélancoliquement coule auprès,
S’abattent, et puis la rumeur mauvaise
Qu’une brise moite en montant apaise,
S’éteint par degrés dans l’arbre, si bien
Qu’au bout d’un instant on n’entend plus rien,
Plus rien que la voix célébrant l’Absente,
Plus rien que la voix -ô si languissante!-
De l’oiseau qui fut mon Premier Amour,
Et qui chante encor comme au premier jour;
Et, dans la splendeur triste d’une lune
Se levant blafarde et solennelle, une
Nuit mélancolique et lourde d’été,
Pleine de silence et d’obscurité,
Berce sur l’azur qu’un vent doux effleure
L’arbre qui frissonne et l’oiseau qui pleure.
Paul VERLAINE (1844-1896)
Poèmes saturniens
Соловей
Тревожною стаей, слепой и шальной,
Крылатая память шумит надо мной
И бьется и мечется, бредя спасеньем,
Над желтой листвою, над сердцем осенним,
А сердце все смотрится в омут глухой,
Над Заводью жалоб горюя ольхой,
И крики, взмывая в тоскующем вихре,
В листве замирают – и вот уже стихли,
И только единственный голос родной,
Один на земле, говорит с тишиной –
То голосом милым былая утрата
Поет надо мною, как пела когда-то,
Поет надо мной – о, томительный звук! –
Печальная птица, певунья разлук;
И ночь под луной, ледяной и высокой,
Неслышно и грустно приходит с востока,
И, тронуть боясь этот синий покой,
Ночная прохлада воздушной рукой
Баюкает заводь и в сумраке прячет,
А листья все плещут и птица все плачет.
Поль Верлен
Перевод Анатолия Гелескула
Соловей
Нахлынул рой прошлых событий и лиц,
Как стая шумливая вспугнутых птиц,
Нахлынул на сердце осенней листвой —
Как в тёмную заводь под чахлой ольхой,
И вслед, как привычно, печально потёк
Утрат, сожалений знакомый поток.
Рождается где-то тоскующий звук
Предвестник грядущих потерь и разлук,
Сначала звук громок, но бризом несом,
Становится лёгким, уходит, как сон,
И вслед только слышу – не остановить-
Запел птичий голос о Первой любви.
Заполнили всё Пустота без конца
И голос – столь томный! — лесного певца,
Когда-то о Первой любви голос пел
Как прежде, он в хоре опять прозвенел.
Ночь летняя льётся тяжёлой волной,
Полна и молчанием, и темнотой,
Деревья трепещут, листва шелестит,
Печальный плач птичий куда-то летит.
Поль Верлен
Перевод Геннадия Тинякова
Соловей
Крикливой, мятущейся тьмой воронья
На голову рушится память моя,
Круглит мое сердце, что кроной ольховой,
Желтея, поникло над бездной свинцовой,
Над той амальгамой медлительных вод,
Той грустью, которая рядом течет.
Крушит; но потом, пролетая над кроной,
Ласкающий ветер, дождем напоенный,
Тихонько смиряет отчаянья звук.
Мгновенье — и вот уже тихо вокруг.
Все тихо, лишь голос поет о далекой;
Все тихо, лишь голос на ветке высокой —
О вестник любви моей первой! — поет
Так сладко, как пел в тот единственный год.
И ночь распростерлась под тусклой луною,
Вся млеет, покорная летнему зною,
И синие тени ползут по траве,
И вновь ветерок заплутался в листве
И еле заметно коснулся десницей
Ветвей задрожавших с тоскующей птицей.
Поль Верлен
Перевод Марины Миримской
Соловей
Как возгласы птиц, всполошенных во сне,
Слетаются воспоминанья ко мне,
Слетаются к сердцу, желтеющей кроне
Склоненной ольхи, отраженной в затоне,
В лиловом зерцале мерцающих вод
Печали, которая тихо течет,
Слетаются, слышится ропот невнятно,
Но ветер уносит его безвозвратно,
И шум затихает в листве, и слышна
На грани мгновенья одна тишина,
Ни звука, лишь голос, осанну поющий
Тому, что прошло, лишь томящийся в куще
Струящийся голос пичуги лесной,
Любви моей первой, воскресшей весной;
И в грустном сиянье луны восходящей.
Столь царственно бледной над темною чащей,
Задумчивой душною ночью, когда
Безмолвствует мрак и притихла вода,
Лишь ветер над синью качнет, яснолицей,
Дрожащее дерево с плачущей птицей.
Поль Верлен
Перевод Александра Ревича
Соловей
Крикливой стаей птиц, рыдая и стеня,
Воспоминания напали на меня,
Напали на́ сердце, и сердце зашумело,
Ольхой качается, роняя то и дело
Кровавую листву; лиловая река,
Река Раскаянье течет издалека;
Напали в сумрачном зловещем дуновенье,
Как будто вихрь сырой, поднявшись на мгновенье,
Стихает медленно среди ветвей, и вот
Не слышно ничего, лишь плеск лиловых вод
Да голос горестный; поет моя утрата,
Поет по-прежнему; она была когда-то
Любовью первою моей, и при луне
Ночь летняя скорбит, и в тяжкой тишине,
Во мраке траурном окрестность опочила:
Торжественно плывет унылое светило,
Бледнеет, словно бы дышать ему невмочь;
В печальной роскоши беззвучно длится ночь,
И ветер ласковый по небесам струится,
И дерево дрожит, и горько плачет птица.
Поль Верлен
Перевод В. Микушевича
Соловей
Словно стая птиц, в испуге, крича,
Память в грудь мою бьется сгоряча
И бьется среди кроны пожелтелой
Сердца моего, ольхи омертвелой,
Смотрящей в гладь фиалковых вод
Реки сожалений, что мимо течет,
Бьется, но потом крик неугомонный,
Влажным ветерком словно растворенный,
Теряется, ширясь в листве, до того,
Что вскоре не слышно почти ничего,
Лишь голос один, славящий утрату,
Лишь голос один, дарящий отраду,
Голос тот, что пел первую любовь
И поет ее, как впервые, вновь…
И в блеске луны, медленно плывущей,
Бледным торжеством над уснувшей кущей
Тягостная ночь летняя полна
Мглы и тишины, и таит она
В синей глубине, где ветер ночует,
Ветви, что дрожат, птицу, что горюет.
Поль Верлен
Перевод И. Булатовского
Похожие публикации:
Jean COCTEAU «Les voleurs d’enfants» / Жан Кокто «Похитители детей»
