Бестиарий (в средние века — описание и аллегорическое истолкование зверей) ; сборник басен о животных; собрание изображений животных.
Le Bestiaire, ou Cortège d’Orphée
avec les notes de Guillaume Apollinaire
Orphée.
DMIREZ le pouvoir insigne
Et la noblesse de la ligne* :
Elle est la voix que la lumière fit entendre
Et dont parle Hermès Trismégiste en son Pimandre**.
__________
* Admirez le pouvoir insigne
Et la noblesse de la ligne. — Il loue la ligne qui a formé les images, magnifiques ornements de ce divertissement poétique.
** Elle est la voix que la lumière fit entendre
Et dont parle Hermès Trismégiste en son Pimandre. — «Bientôt, lit-on dans le „Pimandre“, descendirent des ténèbres… et il en sortit un cri inarticulé qui semblait la voix de la lumière.»
Cette «voix de la lumière», n’est-ce pas le dessin, c’est-à-dire la ligne? Et quand la lumière s’exprime pleinement tout ce colore. La peinture est proprement un langage lumineux.
Бестиарий или кортеж Орфея
c примечаниями Гийома Аполлинера
Орфей
Что может быть сильней, глубинней
И благородней этих линий*?
Как будто свет зовет на свет из тени мглистой,
Как мы читаем у Гермеса Трисмегиста**.
__________
*Что может быть сильней, глубинней
И благородней этих линий? — Похвала относится к линиям, из которых созданы иллюстрации — превосходный орнамент этого поэтического дивертисмента.
**Как будто свет зовет на свет из тени мглистой,
Как мы читаем у Гермеса Трисмегиста. — «Вскоре, — читаем мы в „Пимандре“ Гермеса Трисмегиста, — сгустилась тьма… и он пошел на невнятный возглас, казавшийся голосом света».
Рисунок, то есть линия, — вот он, «голос света», не правда ли? Стоит свету выразить себя полностью — и все обретает свет. В сущности, живопись — это речь света.
La Tortue.
Du Thrace magique*, ô délire !
Mes doigts sûrs font sonner la lyre.
Les animaux passent aux sons
De ma tortue, de mes chansons.
__________
*Du Thrace magique. — Orphé était natif de la Thrace. Ce sublime poète jouait d’une lyre que Mercure lui avail donnée. Elle était composée d’une carapace de tortue, de cuir collé à I’entour, de deux branches, d’un chevalet et de cordes faites avec des boyaux de brebls. Mercure donna également do ces lyres à Apollon et à Amphion. Quand Orphée jouait en chantant, les animaux sauvages eux-mêmes venaient écouter son cantique. Orphée inventa toutes les sciences, tous les arts. Fondé dans la magie, il connut l’avenir et prédit chretiennement l’avènement du SAUVEUR.
Черепаха
Из Фракии волшебной* миру
Как волшебство явил я лиру.
Спешит зверье, оставив страхи,
На зов струны — и черепахи!
__________
*Из Фракии волшебной… — Орфей был уроженцем Фракии. Этот возвышенный поэт играл на лире, которую ему вручил Меркурий. Лира состояла из панциря черепахи, обклеенного в виде мембраны бычьей кожей, из двух рогов антилопы, подставки и струн, свитых из овечьих кишок. Такие же лиры Меркурий подарил Аполлону и Амфиону. Когда Орфей играл, напевая, даже дикие звери приходили послушать его гимны. Орфей стал родоначальником всех наук, всех искусств. Созданный волшебством, он мог прорицать будущее и, словно христианин, предсказал пришествие СПАСИТЕЛЯ.
Le Cheval.
Mes durs rêves formels sauront te chevaucher,
Mon destin au char d’or sera ton beau cocher*
Qui pour rênes tiendra tendus à frénésie,
Mes vers, les parangons de toute poésie.
__________
*Mes durs rêves formels sauront te chevaucher,
Mon destin au char d’or sera ton beau cocher. — Le premier qui monta Pégase fut Bellérophon quand il alla attaquer la Chimère. Il existe aujourd’hui bien des chimères, et avant de combattre l’une d’elles, la plus ennemie de la poésie, il convient de brider Pégase et même de l’atteler. On sait bien ce que je veux dire.
Конь
Хочу тебя взнуздать! И мне так часто снится,
Что триумфальная грохочет колесница*
И что в мои стихи вцепился хваткий Рок,
Как в вожжи, свитые из лучших в мире строк.
__________
*Хочу тебя взнуздать! И мне так часто снится,
Что триумфальная грохочет колесница… — Первым, кто оседлал Пегаса, был Беллерофонт, когда он отправился на бой с Химерой. И в наши дни их немало, этих химер, но, прежде чем сразиться с той из них, кто самая большая ненавистница поэзии, следует взнуздать и даже запрячь Пегаса. Весьма ясно, что я хочу сказать.
La Chèvre du Thibet.
Les poils de cette chèvre et même
Ceux d’or pour qui prit tant de peine
Jason, ne valent rien au prix
Des cheveux dont je suis épris.
Тибетская коза
Шерсть этих коз и то руно, мой друг,
Что стоило Язону стольких мук,
Поверь, не стоят даже завитка
Тех кос, к которым льнет моя рука.
Le Serpent.
Tu t’acharnes sur la beauté.
Et quelles femmes ont été
Victimes de ta cruauté !
Ève, Eurydice, Cléopâtre ;
J’en connais encor trois ou quatre.
Змей
Красоту не ценишь ты нимало.
Сколько же прелестных женщин стало
Жертвами безжалостного жала
Ева, Клеопатра… Видит Бог,
Я еще прибавил бы двух-трех.
Le Chat.
Je souhaite dans ma maison
Une femme ayant sa raison,
Un chat passant parmi les livres,
Des amis en toute saison
Sans lesquels je ne peux pas vivre.
Кошка
Хочу, чтобы со мной жила
Благоразумная жена
В уюте, с книжками и киской,
И чтоб душа была жива
Теплом души — живой и близкой.
Le Lion.
Ô lion, malheureuse image
Des rois chus lamentablement,
Tu ne nais maintenant qu’en cage
À Hambourg, chez les Allemands.
Лев
О лев! Не лев — одно название:
Монарх, бессильный воцариться.
Теперь ты в Гамбурге, в Германии,
Царишь — за прутьями зверинца.
Le Lièvre.
Ne soit pas lascif et peureux
Comme le lièvre et l’amoureux.
Mais que toujours ton cerveau soit
La hase pleine qui conçoit*.
__________
*La hase pleine qui conçoit. — Chez la femelle du lievre la superfetation est possible.
Заяц
У зайцев и влюбленных две напасти:
Они дрожат от страха и от страсти.
С них не бери пример. Его бери
С зайчихи — и твори, твори, твори*!
__________
*… Его бери
С зайчихи — и твори, твори, твори! — Известно, что самки зайцев отличаются излишней плодовитостью.
Le Lapin.
Je connais un autre connin
Que tout vivant je voudrais prendre.
Sa garenne est parmi le thym
Des vallons du pays de Tendre.
Кролик
Вот братец кролик в закутке —
Он от меня бежит в поспешности.
Живет он в кроличьем садке —
В саду Любви и в царстве Нежности.
Le Dromadaire.
Avec ses quatre dromadaires
Don Pedro d’Alfaroubeira
Courut le monde et l’admira*.
Il fit ce que je voudrais faire
Si j’avais quatre dromadaires.
__________
*Avec ses quatre dromadaires,
Don Pedro d’Alfaroubeira
Courut le monde et l’admira. — La célèbre relation de voyage intitulée: «Historia del Infante D. Pedro de Portugal, en la que se refiere lo que le sucedio en le viaje que hizo cuando anduvo las siete partes del mundo, compuesto por Gomez de Santistevan, uno de los doce que llevo en su compania el infante», rapporte que l’Infant du Portugal, don Pedro d’Alfaroubeira, se mit en route avec douze compagnons pour visiter les sept parties du monde. Ces voyageurs étaient montés sur quatre dromadaires, et après avoir passé en Espagne, ils allèrent en Norvège et, de là, à Babylone et en Terre-Sainte. Le prince portugais visita encore les Ètats du prêtre Jean et revint dans son pays au bout de trois ans et quatre mois.
Верблюд
Дон Педро, принц, на четырех
Верблюдах в дальний путь пустился,
Мир осмотрел — и восхитился*.
И я бы мог… А чем я плох?
Еще б верблюдов. Четырех!
__________
*Дон Педро, принц на четырех
Верблюдах в дальний путь пустился,
Мир осмотрел — и восхитился. — В знаменитом описании путешествия, озаглавленном «История принца дона Педро Португальского, в которой повествуется о том, что произошло во время путешествия, каковое он предпринял, обойдя семь частей света, изложенная Гомесом де Сантистеваном, одним из тех двенадцати, кто сопровождал принца»(Перевод с испанского.), говорится, что португальский принц дон Педро д’Альфарубейра посетил с двенадцатью спутниками семь частей мира. На четырех верблюдах путешественники проехали по Испании, добрались до Норвегии, а оттуда отправились в Вавилон и на Святую Землю. Португальский принц посетил также родину первосвященника Иоанна и через три года и четыре месяца вернулся домой.
La Souris.
Belles journées, souris du temps,
Vous rongez peu à peu ma vie.
Dieu ! je vais avoir vingt-huit ans,
Et mal vécus, à mon envie.
Мышь
Мелькают дни друг другу вслед,
Как мыши времени, — и что же?
Я прожил двадцать восемь лет.
До крошки сглодан я, о Боже!
L’Éléphant.
Comme un éléphant son ivoire,
J’ai en bouche un bien précieux.
Pourpre mort !… J’achète ma gloire
Au prix des mots mélodieux.
Слон
Мои слова — иным забава:
Они как бивни у слона.
О мертвый пурпур!.. Бремя славы
Лишь вы окупите, слова.
Orphée.
REGARDEZ cette troupe infecte
Aux mille pattes, au cent yeux :
Rotifères, cirons, insectes
Et microbes plus merveilleux
Que les sept merveilles du monde
Et le palais de Rosemonde* !
__________
*Et le palais de Rosemonde. — Voici, touchant ce palais, témoignage de l’amour que le roi d’Angleterre éprouvait pour sa maîtresse, ce couplet d’une complainte dont je ne connais point l’Auteur.
Pour mettre Rosemonde à l’abri de la haine
Que lui portait la reine,
Le roi fit construire un palais
Tel qu’on n’en vit jamais.
Орфей
Взгляните на тысячи ножек
И глазок — кого ни возьми:
Клещей, коловраток и блошек —
Все будут чудесней семи
Чудес на земле и чудесней
Дворца Розамунды из песни*!
_________
*…Дворца Розамунды из песни. — Об этом дворце упоминается в грустной народной песенке, автора которой я, естественно, не знаю и которая рассказывает о несчастной любви английского короля. Вот ее куплет:
У королевы была не в чести
Его Розамунда, и, чтобы спасти
Ее от беды, построил король
Дворец, не виданный в мире дотоль.
La Chenille.
Le travail mène à la richesse,
Pauvres poètes, travaillons !
La chenille en peinant sans cesse
Devient le riche papillon.
Гусеница
Трудись, поэт, не предавайся сплину —
Дорога к процветанью нелегка!
Так над цветком гнет гусеница спину,
Пока не превратится в мотылька.
La Mouche.
Nos mouches savent des chansons
Que leur apprirent en Norvège
Les mouches ganiques qui sont
Les divinités de la neige.*
__________
*Les mouches ganiques qui sont
Les divinités de la neige. — Toutes n’apparaissent pas sous la forme de flocons, mais beaucoup ont été apprivoisées par les sorciers finnois ou lapons et elles leur obéissent. Les magiciens se les transmettent de père en fils et les gardent enfermées dans une boîte où elles se tiennent invisibles, prêtes à s’envoler en essaim pour tourmenter les voleurs, tout en chantant les paroles magiques, ainsi qu’elles-mêmes immortelles.
Муха
На севере есть мухи-божества*,
И с ними наши, местные, поладили
И часто распевают вслух слова,
Которые услышали в Лапландии.
__________
*На севере есть мухи-божества… — Речь идет не о снежных хлопьях, но о тех мухах, многие из которых приручены финскими и лапландскими колдунами и повинуются им. Колдуны передают этих мух из поколения в поколение и держат запертыми в особом ящике, где они невидимы, но готовы целым роем вылететь на свет, чтобы изводить воров, напевая магические слова; к тему же эти мухи бессмертны.
La Puce.
Puces, amis, amantes même,
Qu’ils sont cruels ceux qui nous aiment !
Tout notre sang coule pour eux.
Les bien-aimés sont malheureux.
Блоха
Блоха, возлюбленная, друг —
Все любят нас. Жестокий круг!
Вся наша кровь до капли — им!
Несчастен тот, кто так любим.
La Sauterelle.
Voici la fine sauterelle,
La nourriture de saint Jean*.
Puissent mes vers être comme elle,
Le régal des meilleures gens.
__________
*Voici la fine sauterelle,
La nourriture de saint Jean. — «Et erat Joannes vestitus pilis cameli, et zona pellicea, circa lumbos ejus, et locustas, et mel silvestre edebat». S. Marc. 1, 6.
Акрида
Была акрида неспроста
Едой святого Иоанна.
Будь так же, лирика, проста
И только избранным желанна!
__________
*Была акрида неспроста
Едой святого Иоанна. — «Иоанн же носил одежду из верблюжьего волоса и пояс кожаный на чреслах своих и ел акриды и дикий мед». Марк. 1, 6.
Orphée.
QUE ton cœur soit l’appât et le ciel, la piscine !
Car, pécheur, quel poisson d’eau douce ou bien marine
Égale-t-il, et par la forme et la saveur,
Ce beau poisson divin qu’est JÉSUS, Mon Sauveur ?
Орфей
Пусть будут небеса — водой, приманкой — сердце.
В речную ли волну, в морскую ли всмотреться —
Кто сыщется среди кувшинок иль медуз,
Божественный, как Ты, Спаситель, ИИСУС?
Le Dauphin.
Dauphins, vous jouez dans la mer,
Mais le flot est toujours amer.
Parfois, ma joie éclate-t-elle ?
La vie est encore cruelle.
Дельфин
Дельфин резвится — но волна
Всегда горька и солона.
Где радость? Встречусь ли я с нею?
Все горше жизнь, все солонее.
Le Poulpe.
Jetant son encre vers les cieux,
Suçant le sang de ce qu’il aime
Et le trouvant délicieux,
Ce monstre inhumain, c’est moi-même.
Спрут
Чернила выпустит — и вот
Со смаком кровь друзей сосет.
Такого лакомку видали?
Кто се чудовище? Не я ли?
La Méduse.
Méduses, malheureuses têtes
Aux chevelures violettes
Vous vous plaisez dans les tempêtes,
Et je m’y plais comme vous faites.
Медуза
О бедные медузы, с бурой
Растрепанною шевелюрой,
Вы ждете не дождетесь бури —
А это и в моей натуре!
L’Écrevisse.
Incertitude, ô mes délices
Vous et moi nous nous en allons
Comme s’en vont les écrevisses,
À reculons, à reculons.
Рак
Сомнение, моя отрада,
С тобой, как раки, мы вдвоем,
Идя вперед, ползем назад, а
Назад идя, вперед ползем.
La Carpe.
Dans vos viviers, dans vos étangs,
Carpes, que vous vivez longtemps !
Est-ce que la mort vous oublie,
Poissons de la mélancolie.
Карп
Живете вы в садке, в запруде,
Подоле, чем иные люди.
Вы так печальны, что, поверьте,
Вас, карпы, жаль — и нам, и смерти.
Orphée.
LA femelle de l’alcyon,
L’Amour, les volantes Sirènes,
Savent de mortelles chansons
Dangereuses et inhumaines*.
N’oyez pas ces oiseaux maudits,
Mais les Anges du paradis.
__________
*La femelle de Valcyon,
L’Amour, les volantes Sirènes
Savent de mortelles chansons
Dangereuses et inhumaines. — Les navigateurs, entendant chanter la femelle de l’alcyon, s’apprêtaient à mourir, sauf toutefois vers la mi-décembre, où ces oiseaux font leurs nids, et l’on pensait qu’alors la mer était calme. Quant à l’Amour et quant aux Sirènes, ces oiseaux merveilieux chantent si harmonieusement que la vie même de celui qui les écoute n’est pas un prix trop élevé pour payer une telle musique.
Орфей
Зимородок, Купидон
И Сирены — как споют нам,
Отзовется сладкий звон
Стоном смертным, страхом смутным.
Нет, не слушай пенье их —
Слушай ангелов благих.
__________
*Зимородок, Купидон
И Сирены — как споют нам,
Отзовется сладкий звон
Стоном смертным, страхом смутным. — Мореплаватели, услышав пение зимородка, готовились к смерти, за исключением разве что середины декабря, когда эти птицы вьют гнезда, и было принято считать, что в ту пору море спокойно. А Купидон и Сирены, волшебные крылатые существа, поют столь божественно, что те, кто их слушает, готовы даже ценою жизни заплатить за их песни.
Les Sirènes.
Sachè-je d’où provient, Sirènes, votre ennui
Quand vous vous lamentez, au large, dans la nuit ?
Mer, je suis comme toi, plein de voix machinées
Et mes vaisseaux chantants se nomment les années.
Сирены
Откуда эта грусть, Сирены, и печаль,
Когда ваш нежный плач плывет в ночную даль?
Я полон отзвуков, я схож с морскою тьмою.
О эхо, мой корабль, зовущийся Судьбою!
La Colombe.
Colombe, l’amour et l’esprit
Qui engendrâtes Jésus-Christ,
Comme vous j’aime une Marie.
Qu’avec elle je me marie.
Голубь
О голубь, нежность, дух святой,
Был сам Христос рожден тобой.
И я люблю Марию* — с ней
Дай обручиться мне скорей.
__________
* Мария — Мари Лорансен (1885–1956) — художница, возлюбленная поэта.
Le Paon.
En faisant la roue, cet oiseau,
Dont le pennage traîne à terre,
Apparaît encore plus beau,
Mais se découvre le derrière.
Павлин
Хвост распуская, эта птица
Всем демонстрирует наряд:
Своей красой она кичится,
При этом обнажая зад.
Le Hibou.
Mon pauvre cœur est un hibou
Qu’on cloue, qu’on décloue, qu’on recloue.
De sang, d’ardeur, il est à bout.
Tous ceux qui m’aiment, je les loue.
Филин
Как филин, сердце ухает в груди —
Все ух да ух… Так в крест вбивают гвозди.
Все пыл, все кровь — хоть душу изгвозди.
Любимые, лишь вы меня не бросьте!
Ibis.
Oui, j’irai dans l’ombre terreuse
Ô mort certaine, ainsi soit-il !
Latin mortel, parole affreuse,
Ibis, oiseau des bords du Nil.
Ибис
И я сойду, в тумане зыблясь,
В подземный мир — да будет так!
И на латыни мертвой ибис
Укажет мне мой путь во мрак.
Le Bœuf.
Ce chérubin* dit la louange
Du paradis, où, près des anges,
Nous revivrons, mes chers amis
Quand le bon Dieu l’aura permis**.
__________
*Ce chérubin. — On distingue parmi les hiérarchies célestes, vouées au service et à la gloire de la divinité, des êtres aux formes inconnues et de la plus surprenante beauté. Les chérubins sont des bœufs ailés, mais aucunement monstrueux.
**Quand le bon Dieu I’aura permis. — Ceux qui s’exercent à la poésie ne recherchent et n’aiment rien autre que la perfection qui est Dieu lui-même. Et cette divine bonté, cette suprême perfection abandonneraient ceux dont la vie n’a eu pour but que de les découvrir et de les glorifier? Cela paraît impossible, et, à mon sens, les poètes ont le droit d’espérer après leur mort le bonheur perdurable que procure l’entière connaissance de Dieu, c’est-à-dire de la sublime beauté.
Guillaume APOLLINAIRE (1880–1918)
Бык
Вот херувим, рожденный бездной:
Друзья, он славит рай небесный,
Где мы сойдемся наконец,
Когда позволит нам Творец**.
__________
*Вот херувим, рожденный бездной… — В небесной иерархии существуют те, кто обречен служить божеству и восславлять его, а среди них встречаются создания невиданных форм и удивительной красоты. Херувимы — это крылатые быки, но вовсе не чудовища.
**…Когда позволит нам Творец. — Те, кто занимается поэзией, не ищут и не любят ничего другого, кроме совершенства, которое само по себе есть Бог. Неужели же эта божественная красота, это высшее совершенство могут покинуть тех, целью жизни которых именно было их открыть и прославить? Такое представляется мне невозможным, и, по-моему, поэты имеют право надеяться на то, что после смерти обретут счастье, высшую красоту, к которой ведет лишь познание Бога.
Гийом Аполлинер
Перевод Михаила Яснова
