Frau Sorge
In meines Glückes Sonnenglanz,
Da gaukelte fröhlich der Mückentanz.
Die lieben Freunde liebten mich
Und teilten mit mir brüderlich
Wohl meinen besten Braten
Und meinen letzten Dukaten.
Das Glück ist fort, der Beutel leer,
Und hab auch keine Freunde mehr;
Erloschen ist der Sonnenglanz,
Zerstoben ist der Mückentanz,
Die Freunde, so wie die Mücke,
Verschwinden mit dem Glücke.
An meinem Bett in der Winternacht
Als Wärterin die Sorge wacht.
Sie trägt eine weiße Unterjack’,
Ein schwarzes Mützchen, und schnupft Tabak.
Die Dose knarrt so gräßlich,
Die Alte nickt so häßlich.
Mir träumt manchmal, gekommen sei
Zurück das Glück und der junge Mai
Und die Freundschaft und der Mückenschwarm
Da knarrt die Dose — daß Gott erbarm,
Es platzt die Seifenblase —
Die Alte schneuzt die Nase.
Heinrich Heine (1797-1856)
* * *
Ах, были счастливые годы!
Жил шумно и весело я,
Имел я большие доходы —
Со мной пировали друзья;
Я с ними последним делился,
И не было дружбы нежней,
Но мой кошелёк истощился —
И нет моих милых друзей!
Теперь у постели больного,
Как зимняя вьюга шумит,
В ночной своей кофте, сурово
Старуха-Забота сидит.
Скрипя, раздирает мне ухо
Её табакерка порой;
Как страшно кивает старуха
Седою своей головой!..
Случается, снова мне снится
То полное счастья житьё,
И станет отраднее биться
Изнывшее сердце моё…
Вдруг скрип, раздирающий ухо —
И мигом исчезла мечта.
Сморкается громко старуха,
Зевает и крестит уста!
Генрих Гейне
Перевод Николая Алексеевича Некрасова
* * *
В те дни, как светило мне счастье,
Я видел повсюду участье,
Друзья окружали толпой
И братски делили со мной
Обеды мои и монеты,
И все остальные предметы.
Я с счастъем навеки простился,
Совсем кошелек истощился,
Померкнула радость моя —
И все дорогие друзья,
С своим неподдельным участьем,
Ушли за исчезнувшим счастьем.
Забота, сиделкой ночною,
Угрюмо сидит надо мною,
Одетая в чёрный колпак,
И нюхает скверный табак, —
И нюханье слух мой терзает
И гадко старуха кивает.
Порою мне грезится: снова
Вернулись дни счастья былого,
И солнце, и дружеский круг…
Но скрип отвратительный вдруг
Касается бедного слуха, —
То нос утирает старуха.
Генрих Гейне
Перевод Петра Исаевича Вейнберга