L’aveugle
Un aveugle au coin d’une borne,
Hagard comme au jour un hibou,
Sur son flageolet, d’un air morne,
Tâtonne en se trompant de trou,
Et joue un ancien vaudeville
Qu’il fausse imperturbablement ;
Son chien le conduit par la ville,
Spectre diurne à l’oeil dormant.
Les jours sur lui passent sans luire ;
Sombre, il entend le monde obscur,
Et la vie invisible bruire
Comme un torrent derrière un mur !
Dieu sait quelles chimères noires
Hantent cet opaque cerveau !
Et quels illisibles grimoires
L’idée écrit en ce caveau !
Ainsi dans les puits de Venise,
Un prisonnier à demi fou,
Pendant sa nuit qui s’éternise,
Grave des mots avec un clou.
Mais peut-être aux heures funèbres,
Quand la mort souffle le flambeau,
L’âme habituée aux ténèbres
Y verra clair dans le tombeau !
Théophile GAUTIER (1811 — 1872)
Слепой
Слепец у тумбы тротуарной
Нахохлился, как днем сова.
Свистит на дудке в день базарный –
Все невпопад, все трын-трава.
Сыграв куплетец водевильный,
Нащупал нищенскую мзду
И, хмурый, как жилец могильный,
Побрел у пса на поводу.
Печален мир, лишенный света,
Однообразен и жесток.
Он слышит жизнь, как будто где-то
Неведомый шумит поток.
Бог весть, как он живет без веры,
Чем голова его полна,
В мозгу безумные химеры
Какие чертят письмена.
Вот так в венецианском мраке
Страдалец в каменном мешке
Тупым гвоздем выводит знаки,
И нет конца ночной тоске.
Но, может быть, когда косая
Погасит факел горьких лет,
Душа, над бездной повисая,
На небесах увидит свет.
Теофиль Готье
Перевод М. Миримской
