Plaisir et Peine

En même temps Plaisir et Peine
Naquirent au divin séjour :
De Cythère l’aimable reine
A ces jumeaux donna le jour.
Le dieu qui lance le tonnerre
Leur départit des attributs :
Il donna des ailes au frère ;
Pour la soeur il n’en resta plus.

« Qui me conduira sur la terre,
Dit-elle au monarque des dieux ,
Moi , qui ne puis , comme mon frère
Franchir l’espace radieux? »
Il répond : « Bannis tes alarmes,
Descends sur l’aile du Plaisir;
Les blessures que font tes armes,
Il prendra soin de les guérir. »

Voilà donc que Peine et son frère
Viennent nous imposer des lois ;
Sitôt qu’ils ont touché la terre,
Ils font usage de leurs droits.
Peine avec soin cachait son arme
Sous l’aile de son protecteur :
Quand l’une arrachait une larme,
L’autre accordait une faveur.

Et du Plaisir quittant les ailes,
Peine veut seule voyager ;
Plaisir est caressé des belles,
Peine… aucun ne veut s’en charger.
Elle vient, malgré sa colère,
Le reprendre pour conducteur,
Et celui qui loge le frère
Doit avec lui loger la sœur.

Charles-Hubert MILLEVOYE (1782-1816)

Горе и радость

Из Мильвоа*

В светлой обители
Вместе родилися —
Горе тяжелое
С легкою радостью.
Боги им не дали.
Равного жребия.
Радость взяла себе
Яркие крылышки;
Горе без них пошло
По свету мыкаться.

«Кто-то поможет мне? —
Горе подумало, —
Боги на долю мне
Не дали крылышек.
Разве сойтиться мне
С резвой подругою,
Да попросить у ней
Места на крылышках:
Где опечалю я,
Пусть она радует!»

Вздумано — сделано:
Словно как брат с сестрой,
Горе пустилось в путь
С ветреной радостью.
Скрывши лицо свое.
Радужным крылышком
Милой сопутницы,
Горе летит себе:
Выжмет слезу оно,
Радость сотрет ее…

Скоро, однако же,
Горю наскучило
Вместе с товарищем
Резвым и ветреным.
Горе пошло одно
По свету мыкаться.
Что же случилось с ним?
Радости настежь дверь
Каждый открыть готов, —
Горю же места нет!..

«Плохо без радости», —
Горе подумало —
И снова в спутницы
Радость берет себе…
С той поры по свету
Неразлучаемо,
Дружно и весело
Всюду летят они:
Где радость явится,
Там ждите горести!

Шарль-Юбер Мильвуа
Перевод Сергея Фёдоровича Дурова (1845)

* — орфография переводчика

Крылья жизни

Из Мильвуа

На легких крылышках
Летают ласточки;
Но легче крылышки
У жизни ветреной.
Не знает в юности
Она усталости
И радость резвую
Берет доверчиво
К себе на крылия.
Летит, любуется
Прекрасной ношею…
Но скоро тягостна
Ей гостья милая;
Устали крылышки,
И радость резвую
Она стряхает с них.
Печаль ей кажется
Не столь тяжелою,
И, прихотливая,
Печаль туманную
Берет на крылия
И вдаль пускается
С подругой новою.
Но крылья легкие
Все болей, более
Под ношей клонятся.
И вскоре падает
С них гостья новая,
И жизнь усталая
Одна, без бремени,
Летит покойнее,
Лишь только в крылиях,
Едва заметные,
От ношей брошенных
Следы осталися –
И отпечатались
Лишь только в перышках
Два цвета бледные:
Немного светлого
От резвой радости,
Немного темного
От гостьи сумрачной.

Шарль-Юбер Мильвуа
Вольный перевод Дмитрия Владимировича Веневитинова (1826 или 1827)
 
Стихотворение представляет собой лирико-философскую фантазию на тему Мильвуа. В отличие от Мильвуа, у Веневитинова нет начальных стихов, в которых идёт речь о рождении горя и радости; он ввёл отсутствующий у Мильвуа образ птицы-жизни.