Piedra negra sobre una piedra blanca
Me moriré en París con aguacero,
un día del cual tengo ya el recuerdo.
Me moriré en París -y no me corro-
tal vez un jueves, como es hoy, de otoño.
Jueves será, porque hoy, jueves, que proso
estos versos, los húmeros me he puesto
a la mala y, jamás como hoy, me he vuelto,
con todo mi camino, a verme solo.
César Vallejo ha muerto, le pegaban
todos sin que él les haga nada;
le daban duro con un palo y duro
también con una soga; son testigos
los días jueves y los huesos húmeros,
la soledad, la lluvia, los caminos…
César Vallejo (1892-1938) |
Чёрный камень на белом камне
Умру в Париже, в дождь, — под тем дождем
я был уже. И вспомнил вновь о нем.
Умру в Париже — одинокий пленник —
в один из долгих четвергов осенних.
Умру в четверг. Пишу стихотворенье
в четверг. И ливень хлещет за окном,
и плечи выпрямляются с трудом,
и обернулось одиночество мученьем.
Вальехо мертв. Любой его терзал,
хоть никому он зла не причинял.
И защититься было ему нечем.
Но били палки и свистели плети.
Свидетели тому — больные плечи,
дождь, одиночество, четверг и строки эти.
Сесар Вальехо
Перевод с испанского Виктора Андреева |
Чёрный камень на белом камне
Я умру под парижским дождем
в день, наверно, припомненный мною.
Я умру ― и вот так же, ручьем,
весь четверг будет лить за стеною.
Как сегодня, в четверг, ― когда ноют
кости рук и в оконный проем
мне в последнем сиротстве моем
виден путь, где я шел стороною.
Умер Сесар Вальехо. До гроба
били все его, били со злобой,
а ведь он им не сделал вреда,
и свидетели ― нищие крохи,
кости рук, четвергов череда,
одиночество, дождь и дороги…
Сесар Вальехо
Перевод с испанского Анатолия Гелескула
(Источник: В. Столбов. Поэзия Латинской Америки в XX веке,М.,Худож. лит-ра, 1975) |
Чёрный камень на белом камне
Умру в Париже, в сумеречный день,
который я уже припоминаю.
Умру в четверг, и смоет мою тень
осенний дождь, бульвары пеленая.
И будет, как сегодня: боль костей,
четверг и дождь и, руки опуская,
сам на себя гляжу издалека я,
совсем один в конце моих путей.
Вальехо умер. Каждый его бил,
чоть никому он зла не причинил,
и поднимались палки или трости,
И падали, пока не стихла дрожь.
Свидетелями – четверги и кости,
Дороги, одиночество и дождь…
Сесар Вальехо
Перевод с испанского Анатолия Гелескула
(Источник: Евгений Витковский, Строфы века-2, М., Полифакт. Итоги века, 1998) |
Чёрный камень на белом
Я знаю, что в Париже я умру.
В знакомый мне осенний день дождливый,
в четверг, как и сегодня, поутру
меня найдут спокойным, молчаливым.
Стихи, друзья мои… Гляжу в камин,
локтями оперевшись на колени.
Всю жизнь дороги, и всегда один,
как и сегодня в этот день осенний.
Сесар Вальехо умер. Никому
он зла не делал. Но его жестоко
все били, все… Свидетели тому
четверг и дождь, и путь мой одинокий.
Вальехо умер. Мир его отверг.
Всё будет так же: дождь… один… четверг…
Сесар Вальехо
Перевод с испанского Эдуарда Гольдернесса
|
* * *
Умру в Париже, в дождь, в четверг.
Я в этом дне блуждаю понемногу.
Умру в Париже, глядя из-под век
На дождь и хромоногую дорогу.
В четверг, конечно. Где сегодня я
В стихах, в бреду, и кости глухо ноют,
Где не моя змеится колея
Под старой перезревшею луною.
Сезар Вальехо умер ― его нет.
Его пинали, били, все напрасно.
Он не был добряком. Он был ― Поэт.
И видел мир отчетливо и ясно.
Дожди, дожди, по ребрам ― сапоги.
В свидетелях ― больные четверги.
Сесар Вальехо
Перевод с испанского ? |
Чёрный камень на камне белом
Умру в Париже, в дождь, под всхлипы ветра,
В тот день, который был уже, наверно,
И с той поры запомнился навек.
Умру в Париже, осенью, в четверг.
Четверг, который смотрит с этих строк,
Когда, облокотясь на чемодан и
Скребя пером, увидел очертанье
Своей спины в конце своих дорог.
И вот не стало Сесара Вальехо.
Не раз беднягу били — ради смеха,
И просто так, и вымещая злость.
Он боль вверял свидетелям немногим:
Тo — четверги и локтевая кость,
Дожди и одинокие дороги.
Сесар Вальехо
Перевод с испанского Марка Самаева |
Чёрный камень на камне белом
Умру в Париже, в дождь к исходу дня,
которым память мучает меня.
Умру в Париже, вечером угасну
в четверг, как этот нынешний ненастный.
В четверг, который смотрит с этих строк,
когда, облокотясь на спинку стула,
я не узнал своей сутулой
спины – дань одиночества дорог.
И вот не стало Сесара Вальехо.
Не раз беднягу били — ради смеха,
И просто так, и вымещая злость.
Он боль вверял свидетелям немногим:
Тo — четверги и локтевая кость,
Дожди и одинокие дороги.
Сесар Вальехо
Перевод с испанского Марка Самаева (более поздний вариант) |
