Иосиф Бродский «Был черный небосвод светлей тех ног…» на французском языке
* * *
«Был черный небосвод светлей тех ног,
и слиться с темнотою он не мог».
В тот вечер возле нашего огня
увидели мы черного коня.
Не помню я чернее ничего.
Как уголь были ноги у него.
Он черен был, как ночь, как пустота.
Он черен был от гривы до хвоста.
Но черной по-другому уж была
спина его, не знавшая седла.
Недвижно он стоял. Казалось, спит.
Пугала чернота его копыт.
Он черен был, не чувствовал теней.
Так черен, что не делался темней.
Так черен, как полуночная мгла.
Так черен, как внутри себя игла.
Так черен, как деревья впереди,
как место между ребрами в груди.
Как ямка под землею, где зерно.
Я думаю: внутри у нас черно.
Но все-таки чернел он на глазах!
Была всего лишь полночь на часах.
Он к нам не приближался ни на шаг.
В паху его царил бездонный мрак.
Спина его была уж не видна.
Не оставалось светлого пятна.
Глаза его белели, как щелчок.
Еще страшнее был его зрачок.
Как будто был он чей-то негатив.
Зачем же он, свой бег остановив,
меж нами оставался до утра?
Зачем не отходил он от костра?
Зачем он черным воздухом дышал?
Зачем во тьме он сучьями шуршал?
Зачем струил он черный свет из глаз?
Он всадника искал себе средь нас.
28 июня 1962
Иосиф Бродский (1940-1996)
* * *
Le grand ciel noir était plus pâle que ces jambes,
avec l’obscurité il ne pouvait se fondre.
C’était le soir où près de notre feu
un cheval noir apparut à nos yeux.
Je n’ai pas de souvenir de noir plus sombre.
Plus noires que charbon étaient ses jambes.
Il était noir comme la nuit, comme le vide.
Il était noir de la crinière au fouet.
Mais c’est d’un autre noir, déjà, qu’était
son dos qui ignorait la selle.
Il restait sans bouger. Endormi, semblait-il.
Et la noirceur de ses sabots était terrible.
Il était noir, inaccessible à l’ombre.
Si noir, qu’il ne pouvait être plus sombre.
Aussi noir que l’est la nuit noire à minuit.
Aussi noir que l’est le dedans d’une aiguille.
Aussi noires que sont les futaies les plus hautes.
Comme dans la poitrine l’espace entre les côtes.
Comme le trou sous terre où se cache le grain.
A l’intérieur de nous c’est noir, je le crois bien.
Et pourtant oui, il devenait plus sombre !
Il n’était que minuit à notre montre.
Il était là, sans s’avancer d’un pas.
Sous son ventre régnaient des ténèbres insondables.
Son dos déjà disparaissait.
Plus rien de clair ne restait.
Ses yeux luisaient en blanc, comme une chiquenaude.
Sa prunelle en était plus effrayante encore.
Il était comme un négatif.
Pourquoi avait-il donc, suspendant son pas vif,
décidé de rester parmi nous si longtemps ?
Sans s’éloigner de notre feu de camp ?
Pourquoi respirait-il cet air si noir,
faisant craquer les branches sous son poids ?
Pourquoi ce rayon noir qu’il faisait ruisseler ?
Parmi nous tous, il se cherchait un cavalier.
Collines, 1961
Joseph Brodsky
Traduit du russe par Véronique Schiltz
Комментарии
Иосиф Бродский «Был черный небосвод светлей тех ног…» на французском языке — Комментариев нет
HTML tags allowed in your comment: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <s> <strike> <strong>